В тени советской Москвы, под слоем привычного бытия, охотился зверь, чья жестокость казалась немыслимой. Он методично, с холодной расчётливостью, лишал жизни десятки невинных людей, оставляя лишь безмолвные следы и чувство страха, пронизывающее всю страну. Несмотря на огромное количество свидетельств, улики, собранные милицией и прокуратурой, не складывались в единую картину, а попытки раскрыть дело превращались в абсурдную гонку за призраком.
Полиция, смущённая и неспособная разобраться в особенностях этих зверских преступлений, всё больше полагалась на неопытных дружинников, а сведения, получаемые от них, иногда оказывались полностью бесполезными. В этот период в советской системе правопорядка произошел резкий разрыв между официальной, отрешённой от реальности системой и настоящими, пронизанными тоской и отчаянием, жизньми пострадавших.
Для поимки этого необъяснимого злодея было привлечено множество специалистов – психиатров, следователей, прокуроров, – но он, словно таящий в тенях, оставался неуловимым, а его убийства, казалось, не поддавались логике и рациональному пониманию. В последствия нарушения в системе показали ее глубокую неготовность к борьбе с такой манией, и, несмотря на усилия, совершались новые преступления, оставляя за собой запах смерти и страха. Всё это, в конечном итоге, превратилось в мрачную историю о потерянном времени, недосказанности и неизбежном конфликте между добром и бесчеловечной жестокостью, запечатленной в основах нашей страны.
